в Лобню, решил я наконец этот пробел восполнить.
Итак, появление на картах посёлка Северный неразрывно связано с одним из наиболее масштабных советских проектов - Каналом имени Москвы. Роль каналу отводилась двоякая: обеспечение стабильного судоходства от Москвы до русла Волги и снабжение столицы питьевой водой. Именно в последнем аспекте одним из ключевых объектов этого проекта должна была стать Северная станция водоподготовки.
Честно говоря, на этом месте должен был быть снимок территории с эстакады Дмитровского шоссе, но на момент съёмки все её обочины оказались забиты по колено грязным снегом, так что такого кадра пока не будет. Но вместо этого – вот вам здание Управления Северной станции водоподготовки (1950 г.)
Фонтан этот на моей памяти работал всего один раз. Всё остальное время
он стоял заброшенный и заваленный осенней листвой
Как известно из советской теории, все крупномасштабные сталинские стройки осуществлялись массово и на волне народного энтузиазма. А из советской же практики мы знаем, что самое лучшее средство для обеспечения возникновения достаточного уровня энтузиазма и для исключения его угасания на полпути – это масштабное использование труда заключённых (ну а массовость достигалась посадкой достаточного количества людей подходящих профессий).
Итак, с целью обеспечения всего вышеназванного в 1948 году вблизи ж/д платформы Лианозово был организован барачный посёлок для заключённых – будущих строителей Северной станции водоподготовки. Одно из официальных названий лагеря – «Марковский ИТЛ», другое - «Севводстрой» – так поныне и сохранилось за этой местностью (даже автобусная остановка есть с таким названием). Штаб же строительства разместился на станции Марк.
Позже лианозовские заключённые/строители были переведены на территорию нынешнего Долгопрудного, а в барачном лагере разместилась женская колония. Наконец, в 1952 году станция была запущена в эксплуатацию, а в 1953 г. были ликвидированы и оба лагеря. С этого момента в лианозовские бараки стали заселять вольнонаёмных рабочих. Говорят, весь нынешний север Москвы в те годы был застроен такими бараками, которые были полностью стёрты с лица Земли в годы хрущёвского массового строительства. Так и ушла бы в прошлое память о лианозовских бараках, если бы в те годы в одном из них не поселился художник, представитель так называемого неофициального искусства СССР Оскар Рабин, увидивший для себя в мрачной атмосфере этого места источник вдохновения на всю оставшуюся творческую жизнь. Кстати, впоследствии вокруг этого посёлка сформировалась аж целая Лианозовская школа художников/поэтов.
Помимо самой станции водоподготовки, вблизи неё, на территории бывшего посёлка/усадьбы Виноградово, силами всё тех же заключённых Севводстроя и, по слухам, пленных немцев был построен ряд жилых домов. Именно эти дома, созданные по переосмысленным довоенным немецким проектам, впоследствии и стали именоваться посёлком Северный. Кстати, похожие дома есть и в Долгопрудном вблизи железной дороги.
Попробуем же прогуляться по местам тех событий.
запуска самой станции (1949 г.)
А это – его брат-близнец, построенный в 1958 г.
За редкими исключениями застройка посёлка велась домами по двум проектам. Вот первый вариант
А вот второй
Такие дома по посёлку чередуются, что устраняет ощущение однообразия
А вот и бывшая наша 17-этажка
Впрочем, мы отвлеклись. Перемещаемся в сторону платформы Лианозово в попытке найти место, где находился тот самый барачный посёлок (бывший лагерь).
Бескудниково к Северной станции водоподготовки. Где-то на этом самом месте происходила
погрузка стройматериалов заключёнными, которой как раз и рулил Оскар Рабин. Потом по
ветке возили вагоны с хлором – до тех пор, пока на станции не перестали применять
хлорирование воды. С тех пор ветка оказалась никому не нужна, и на настоящий момент
она почти вся разобрана
Где-то там под снегом лежат остатки ржавых рельс
Вот, кстати, моё фото пятилетней давности с этой ветки в районе Заболотья
А если кому интересен сабж – вот здесь и здесь фотопрогулка (не моя) по этой ветке по состоянию на 2007 год
Как я уже писал, в конце пятидесятых на месте стёртого с лица земли барачного посёлка появилась многоэтажная позднесталинская-раннехрущёвская застройка, которая на сегодня тоже уже почти вся снесена
никак не желающие помещаться в кадр
Конечно, никаких следов барачного посёлка мы тут не найдём (в хрущёвские годы было сделано всё, чтобы от него ничего не осталось – и даже карт с его обозначением не существует), а вот от застройки 50-х годов ещё кое-что осталось. Попробуем это кое-что отыскать
современную облицовку, легко идентифицируется по характерным формам
Рядом обнаружилось вот такое граффити, чем-то отдалённо напоминающее работы
Оскара Рабина (но гораздо более позитивное)
Ещё одно строение тех лет – газораспределительная станция (1956 г.) Обратите внимание:
и это строение, и школа возведены ровно через год после старта хрущёвской «борьбы с
архитектурными излишествами», но и там, и здесь ещё присутствуют характерные черты
сталинского классицизма
Та самая остановка, сохранившая название барачного посёлка
А вот два сохранившихся жилых дома (оба построены в 1958 году). Оба дома возведены в самый
разгар «борьбы с излишествами», так что здесь уже почти всё плоско, гладко и коробчато –
как и во всех последующих «хрущовках»
Если присмотреться – возможно, на заднем плане одной из картин Рабина вы найдёте
эти дома ещё в процессе возведения
Ну а теперь – давайте всё-таки посмотрим на эту местность глазами Оскара Рабина (картинки взяты отсюда)
Иисус Пермский в Лианозово (1966 г.)
Притча о серебряном рубле (1962)
Коты перед бараком (1958)
Поскольку автор избрал в качестве источника вдохновения ту часть советской действительности, которую официальные власти, скажем так, не очень хотели афишировать – конечно же, художник находился в опале. Сегодня же его работы, полные мрачной романтики лианозовских бараков, можно увидеть в Мультимедиа-арт-музее на Остоженке 16 – выставка продлится до 17 февраля.
И – да, чуть не забыл – стих Маши о нашем проживании в Северном:
Воспоминание о посёлке Северном
В пестром стогу иголкой,
Вишенкой в шоколаде
Ласковый свет посёлка,
Дремлющего в Замкадье.
Яркий в небесной сини
Дом, позабытый ныне...
Радуги нотных линий,
Бабочка на гардине...
В кухне ремонт бы сделать...
В съемной - смешно пытаться.
Линия номер девять,
А этажей - семнадцать.
Полночь, гитары струны...
Это же я когда-то...
КрУжатся, реют луны...
Все ли они крылаты?
Сколько в процентах, точно?
Не сосчитать в процентах...
Вот я шагаю ночью
С позднего рок-концерта.
Дом - как маяк над морем,
Над номерами линий...
Сумрачно в коридоре...
Дом - словно грот в пучине.
С грязной горой посуды,
С пиццей грибной к обеду
Дом - как мираж, покуда
Утром я в офис еду.
Дом - как мираж в пустыне,
Дом - словно грот в пучине...
Яркий в небесной сини,
Он не забыт и ныне...
Высь там, как в праздник елка,
Блещет все ночи ради
Северного посёлка,
Сказочного Замкадья.
This entry was originally posted at https://pilottttt.dreamwidth.org/309540.html. Please comment there using OpenID.
Journal information